А память в сердце не умолкает

Вкус сырой картошки она вовек не забудет — на всю жизнь наелась в голодной, полуобморочной оккупации. И, кажется, по сей день любая пища отдаёт для неё тем зыбким, бесприютным духом. … А ещё надо было бояться: Галя хоть и совсем маленькая – два годика к началу войны исполнилось, а явственно, каждой своей клеточкой чувствовала мамин страх – липкий, приставучий, сводящий с ума. Ведь папа у них — кадровый офицер Красной Армии, сражается на фронте, и стоило немцам хоть что-то узнать об этом, как маму и дочку ждала неминуемая смерть. Да и не только их – всю бы родню расстреляли подчистую. Рославль — город невеликий, все как на ладони, каждый день и час мог стать последним, но, видно, свершилось чудо, выстраданное неумолчной душевной болью, тревогой, безысходностью и мамиными молитвами: их не тронули, немцы ничего не узнали, тайна осталась тайной.
Нельзя сказать, что не пытались уехать: собирались, и уже на вокзал пришли: много позже, во взрослой жизни, в тихий вечер семейных воспоминаний, спрашивала дочь: куда мы уезжать собирались, мама? А что могла ответить мама: да куда — нибудь, куда глаза глядят, туда, где, быть может, будет получше, или хотя бы как-то по-другому. Да, пусть даже не получше, но как-то по — другому: дорога, хоть на короткий миг, подарит видимость определённости, и на время уйдёт эта невыносимая, ни на что не похожая, муторная растерянность. Таких тогда было много – тысячи и тысячи несчастных беженцев, измученных лишениями, страхом, неизвестностью, готовых ехать куда угодно, ехать и никогда не останавливаться…
Но на вокзале какой-то грязный оборванец вырвал из маминой руки дорожный чемодан и убежал, оставив за собой смрадный шлейф пота и махорочного перегара. Они остались без ничего, без вещей и документов – мама едва сознание не потеряла от потрясения. Пришлось оставаться в Рославле. Спасибо, мамина родная сестра, Матрёна Фёдоровна, приютила – в пригородной деревне жила, в своём доме, хозяйство вела, коровёнку держала. Тем и спасались. И полумёрзлую картошку на полях собирали, и очистки пуще глаза берегли – на затолоку ещё как годились. А голодный ребёнок сразу всё в рот тащил – немытое, неварёное: и не умер, не отравился, только привкус тот горький до сих пор на губах витает … Намертво впитался военный «паёк», с горем и слезами вперемежку.

… Но всё когда-то заканчивается, закончилась и оккупация: в сентябре сорок третьего Рославль освободили от фашистов. Однако, сразу после того лучше не стало, даже, пожалуй, на некоторую пору ещё голодней сделалось. Потом, конечно, нормальная жизнь восстанавливаться начала, но «похоронки» шли одна за другой: неизбывное воспоминание тех дней для Галины Александровны – протяжный женский вой по всей деревне. Казалось, что криком кричат и люди, и дома, и деревья, и сама земля, и не прекращается этот крик ни днём, ни ночью.
А в июне 1944 года и они получили извещение: их отец и муж, гвардии капитан Александр Ефимович Самошкин, пропал без вести в боях под Выборгом.
…В Жуковке Галина Александровна живёт с осени 1960 года. Закончила Оршанский железнодорожный техникум и работала здесь, по распределению, дежурной по станции, потом — заместителем начальника станции. Профессию выбрала не случайно — семейную династию продолжила: её мама, незабвенная Евдокия Фёдоровна, была, по отцу и деду, потомственной железнодорожницей.
В октябре 1964-го Галина вышла замуж за Геннадия Васильевича Хлебникова – главного конструктора, а затем и директора Жуковского велозавода. Прожили они 25 лет – и уже всем семейством серебряную свадьбу праздновать собирались. Да беда нагрянула нежданно — 12 октября 1989 года Геннадий Васильевич скоропостижно скончался в Брянске, на Фасонолитейной, прямо на перроне – упал и не поднялся, сердечный приступ: двенадцать дней не дожил до серебряного юбилея. Было ему 54 года. Такие дела.
Галине Александровне исполнилось в ту пору 50 лет – с того времени она одна. Дочь их, Оксана Геннадьевна, преподаёт в Жуковском Лицее №1. Двое внуков: Дмитрий живёт и работает в Москве, Геннадий – в Брянске.
Каждый четверг, если самочувствие не препятствует, Галина Александровна идёт в районный Дом культуры, где в этот день собирается их общественная группа “Дети войны”, проходят творческие встречи, беседы, посиделки, литературные чтения, поэтические вечера. Своеобразный клуб по интересам, радость общения и добрых воспоминаний с толикой светлой, умиротворённой грусти. Все переживания давно пережиты, всё в прошлом, теперь только и пожить беспечально, каждый новый день со счастьем и благодарностью принимая.

Автор — Николай Логвинов
На снимках: супруги Хлебнико-вы с дочерью Оксаной; незадолго до войны — семьи офицеров, на руках у отца — маленькая Галя, справа стоит её мама.